Что нам грамм…!

С 1981 года служил я в ГСВГ, и некоторое время командовал отдельной радиолокационной ротой, укомплектованной серьезной техникой ПВО Страны. В двух радиотехнических бригадах ПВО ГСВГ таких рот было всего четыре. Все остальное было на колесах.

В конце года после подведения итогов в бригаде разъезжались мы по своим ротам, сгруппировавшись по районам дислокации, чтобы не гонять лишний транспорт. В нашем автобусе набралось человек 10 командиров и замполитов рот. В повседневных заботах редко приходится встречаться и поговорить о своих командирских делах, поделиться проблемами и опытом их решения. Дело было позднее. За бортом автобуса сплошная темень не располагающая к созерцанию. Снега еще не было, но подмораживало. А в салоне было тепло, уютно, поэтому, как только автобус тронулся, завязался оживленный разговор. Кто-то вспомнил, что хоть в бригаде и покормили нас ужином, но не налили по традиционной чарке. Так редко встречаемся вместе и, чтобы не закрепить наш союз…? Традиции надо чтить!

Останавливаемся в ближайшем дорфе (деревня, значит) у придорожного гасштедта (пивнуха, значит). Всей толпой заваливаем внутрь и осматриваемся. Довольно вместительный и уютный зал. За столами сидят "гансы" базарят, курят и пьют пиво. В воздухе, наполненном дымом сигарет, стоит гул от их громкой гортанной речи. При нашем появлении все замолкли и повернули головы в нашу сторону. Было явно видно, что мы нарушили их привычную обстановку. Обрадовался нам только сам хозяин гасштедта. Выскочив из-за стойки бара, он подбежал к нам и любезно показал, где мы можем расположиться. Видимо, не в первый раз принимая таких гостей, он проворно сдвинул вместе три стола и расставил стулья, приглашая садиться. Пока мы рассаживались, он по шустрому принес меню и застыл в ожидании заказа. И, как у нас водится, самый старший и опытный из нас, не заглядывая в меню (все равно ничего не понятно), на чистейшем немецком языке глаголет гасштедчику:

- Значит так, камрад, всем (и нас обводит пальцем) айн хундерд водка унд сосиска, унд порезать. И шнель!
- Яволь, Гер официр! - последовал ответ.

Вскоре к нам "подкатила" фрау с подносом фужеров, наполненных водкой. Дело в том, что немцы пьют спиртное небольшими дозами, поэтому рюмки у них сорокаграммовые, не нашего стандарта. Пока мы разбирали бокалы, в зале оживилась публика. А это одни мужики, но немецкие. Все повернулись в нашу сторону, и послышалось:

- Што грамм, што грамм!

Сомкнув бокалы в кучу и чокнувшись, мы залпом " махнули" водку, как за себя, не дожидаясь сосисок.
Неожиданно для нас в зале раздались аплодисменты, "гансы" хлопали и улыбались, слышались восхищенные возгласы:

- О-о-о! Гут!

После такой реакции нам как-то расхотелось, есть принесенные горячие и аппетитные сосиски. Сразу вспомнились кадры из фильма "Судьба человека". Поскольку занюхать рукавом в данной обстановке было не прилично, то мы дружно закурили хором, изрядно прибавив дыму к общей атмосфере.
А гасштедчик уже с предупредительной улыбкой смотрел на нас из-за стойки, стараясь налету схватить наши желания. И оно, это желание, последовало незамедлительно. Опять же на чистом немецком языке.

- Камрад, водка нох айн маль. Сосиска-найн.
И опять в нашу сторону двинулась заметно похорошевшая фрау с подносом. И опять в зале:
- Што грамм, Што грамм! И тишина.
Здесь бы к месту пришелся барабанный бой, как в цирке.
Мы берем бокалы, встаем и хором:
- Что нам грамм, офицерам! (конечно в рифму).

Залп. Опять аплодисменты. Восхищенные возгласы.
Забираем сосиски и, оставив на столе денег, с лихвой покрывавших наши запросы, степенно выходим на улицу.

В теплом автобусе похорошело, и сосиски оказались кстати. Дальнейший путь был какой-то малозапоминающийся. Вялый разговор, дрема и постоянное выяснение у старшего автобуса: где мы находимся. Но служба в бригаде была поставлена хорошо. Старшим автобуса в таких случаях назначался офицер, хорошо знающий дислокацию всех подразделений и подъезды к ним. Никто не проехал мимо своего хозяйства, хоть и темень была и дорога дальняя.